Я не был в этом городе 30 лет…не считаю все проездные моменты своего бытия…ибо это всё — мимо и мимо…
И вот мы стоим перед Дмитровским собором, и краешек солнца выбеливает белый камень этого храма. Вошли внутрь и церковь согрела своей благодатью; а камни вещали о глубокой истории тихо так, по-родному…
И Успенский собор — был узнаваем, словно только недавно входил в полумрак вечности в окружении русских князей… И так было..как дома…словно после долгих дорог прикорнул в отчем доме, на короткий срок, чтобы опять пуститься в дальние дороги…
И вместе с князьями Александром, Георгием, Глебом и другими владимирскими святыми из-за моря-океана плотию пожаловал в наши края чудотворец Шанхайский, почивший в земле Сан-Франциско… может, именно он, святой архиепископ Иоанн, и был тем, кому наши князья передавали меня на иной путь, в иные земли?
30 лет назад, обойдя храмы в городе святого Владимира Мономаха, я, быть может, впервые в жизни прочувствовал, что такое русский. Не только в смысле национальности, но и страннического предназначения…сколько было пройдено и ими, нашими князьями, чтобы и мы неустанно топтали землю, разные ее края, не ради надмения,а ради смирения перед Тем, Кто сотворил и Небо и Землю…
«Я, худой, дедом своим Ярославом, благословенным, славным, нареченный в крещении Василием, русским именем Владимир, отцом возлюленным и матерью своею из рода Мономахов…и христианских ради людей, ибо сколько их соблюл по милости своей и по отцовской молитве от всех бед! Сидя на санях, помыслил я в душе своей и воздал хвалу Богу, Который меня до этих дней, грешного, сохранил. Дети мои или иной кто, слушая эту грамотку, не посмейтесь, но кому из детей моих она будет люба, пусть примет ее в сердце свое и не станет лениться, а будет трудиться».
И эти слова — «Дети мои!» пронзили мое сердце…словно через грохот сотен лет до меня долетели слова моего предка, моего любимого прапрадедушки, который плача о своих грехах печалился и о моей судьбе…далекого и непутевого своего праправнука… Меня, 30 лет назад, поразили эти простые слова славного русского князя…
«Прежде всего, Бога ради и души своей, страх имейте Божий в сердце своем…» — что это задумался я тогда, о чем это мой славный тёзка?! Милостыня, милосердие — понятно, — страх Божий в сердце?! Об этом мне сказал явно родной человек, предупреждая заранее о великом предназначении человека… но что я мог понять, чурающийся Бога и Его Заповедей, живущий в смраде безбожного язычества, разрисованного под Голубую Мечту… но и те слова, которые потекли далее мне были непонятны, но не чужды, в них скрывалась тайна моей будущей жизни:
«..взял Псалтырь в печали и разогунл ее, и вот…: О чем печалишься, душа моя? Зачем смущаешь меня? — и прочее.И потом собрал я эти полюбившиеся слова…»
«Зачем печалишься, душа моя? Зачем смущаешь меня? Уповай на Бога, ибо верю в Него». « Не соревнуйся с лукавыми, не завидуй творящим беззаконие, ибо лукавые будут истреблены, послушные же Господу будут владеть землей… …Уклонись от зла, сотвори добро, найди мир и отгони зло, и живи во веки веков.»
Поистину, дети мои, разумейте, что человеколюбец Бог милостив и премилостив…Господь наш, владея и жизнью и смертью, согрешения наши превыше голов наших терпит всю жизнь нашу… Господь наш показал нам победу над врагами, как тремя делами добрыми избавляться от них и побеждать их: покаянием, слезами и милостынею».
А враги наши — наши страсти и их последыши: грехи…
Но тогда, более 30 лет назад, когда прочитал сии чудные слова, многого в жизни не разумел. Будущее нам красиво малевали вычурными красками, увлекая в фантазии и мечтания. А отец фантазий, как и любой лжи — дьявол…
А простые слова русского великого князя упали зернами в мое сердце, но расцвели через десятилетие…через сжатое время суровых испытаний и жестоких искушений…словно через горнило…в чистоту души и тела, в простоту восприятия слова Божия, через ужимки и заумь разномастных учений людей далеких от Бога, но ищущих поглотить души многих слепцов, легкоподдаюищихся колыханиям верований, а точнее — суевериям самого разного толка по разным меридианам и широтам нашей планеты…
И когда мы ступили на землю своих предков, в стольный град Владимир, словно время подвело итог моих исканий…и вера моя устоялась в крепость стояния древне-русских храмов…через тысячелетие…но сроки человеческие иные — десятки лет, от силы семьдесят…
память св.князя Феодора Новгородского, брата св. Александра Невского.
Свято-Троицкий Макарьев-Желтоводский монастырь,2014.
Странникъ 